Бизнес-омбудсмен Москвы: Бизнес, объединяясь, может достучаться до государства

Татьяна Минеева, уполномоченный по защите прав предпринимателей в городе Москве

Пандемия коронавируса стала переломным рубежом в отношениях малого и среднего бизнеса с государством. Объединившись по отраслям, субъекты МСП смогли заявить о себе и своих трудностях.

– Как сегодня строится диалог бизнеса и власти? И какую роль играет в нем уполномоченный по защите прав предпринимателей? – Поможет ли нацпроект поднять значимость малого и среднего бизнеса в стране? – И стоит ли рассматривать вариант возвращения России к министерству МСП? Об этом, а также о реализации мер поддержки, незаконных уголовных преследованиях, давлении на систему, общественном резонансе, женском и молодежном предпринимательстве.

Тайм-код:

  • 00:07 «Пандемия объединила людей в отраслевые сообщества, в чаты, они написали мне, мы смогли объединить на бумаге те меры, которые необходимо принять»
  • 02:28 «Мы видим и на уровне Москвы, и на федеральном уровне отсрочки по налогам и тд. Это не власть придумала. Это все предложения бизнеса»
  • 04:45 Самые частые обращения к бизнес-омбудсмену: «К сожалению, на первом месте (как было, так и остается) – незаконное уголовное преследование предпринимателей»
  • 06:25 На втором месте (это специфика Москвы) – имущественно-земельные споры, кадастровая стоимость, налоги.
  • 07:04 «У нас есть центр примирительных процедур, центр медиации, где можно межкорпоративный спор или конфликт между бизнесом и властью решить»
  • 07:58 «На третьем месте из проблем бизнеса – госзакупки»
  • 08:35 «Вообще у меня мечта – чтобы не было бизнес-омбудсменов»
  • 08:46 «За четыре года почти 70 млн рублей необоснованно начисленных налогов мы вернули предпринимателям»
  • 09:31 «Только бизнес может так быстро перестроиться в условиях кризиса, не впадать в панику, им есть что терять»
  • 11:49 «Количества мер поддержки МСП, которое есть в нашей стране, нет ни в одной стране»
  • 13:27 «Есть много вопросов к нацпроекту МСП, это просто документ, а хочется видеть в реальных цифрах, хорошо живет бизнес или нет»
  • 16:53 «В каждом субъекте РФ есть бизнес-омбудсмен. В активной связке с ним нужно говорить о своих правах, требовать, предлагать»
  • 17:56 «В КоАП предусмотрена административная ответственность органам власти, которые не ответят омбудсмену»
  • 20:05 «У нас есть Корпорация МСП, у нее есть определённый KPI и вся страна, все банки, все фонды, все, кто хоть как-то занимается поддержкой МСП – все интегрированы в эту вертикаль»
  • 21:40 «Действует такая мера пресечения как залог, как и во всех развитых странах, но она не работает»
  • 23:08 «Наверное, пора возвращаться к отдельному министерству МСП»
  • 24:32 «Третий принцип, который я использую, помимо инициативы и экспертизы, это общественный резонанс»
  • 26:45 «Если бывают сомнения, то я отдаю решение на откуп Вселенной»
  • 27:41 Про женское предпринимательство: «Почти в 50% малого бизнеса, если посчитать и владельцев и гендиректоров – это женщины»
  • 30:52 «Ко мне в рамках СВО обращалось много женщин, которые вынуждены были брать бизнес своего мужа, которого призвали»
  • 31:19 «Родители меня не столько учили, сколько показывали своим примером»
  • 32:46 «В проект «Молодежная школа предпринимательства», который я веду, мы берем (ребят) с 14 лет. Это не просто профориентация, это практико-ориентированное предпринимательство»
  • 37:26   Задачи на 2023 год: «Сосредоточимся на том, что важно сделать в рамках гуманизации уголовного законодательства»

Дружба бизнеса с государством получилась. У меня есть такая одноименная книга и как раз там я говорю о том, когда произошел переломный момент. По моим наблюдениям, по экспертным оценкам предпринимательского сообщества, произошло это в период пандемии. Предпринимательские сообщества объединились в свои отраслевые союзы, даже те, кто никогда не объединялся. Взять хотя бы бьюти-индустрию, которая в первый пакет поддержки мэра Москвы не попала, как пострадавшая. 16500 МСП в Москве, это 8 ОКВЭДов. Бьюти-индустрия огромная и 80% – это индивидуальные предприниматели. И никто никогда не объединял ИП и самозанятых. Пандемия объединила людей в отраслевые сообщества, в чаты, они написали мне, мы смогли объединить на бумаге те меры, которые необходимо для них принять. Как минимум, назвать бьюти-индустрию пострадавшей отраслью. А были такие отрасли, у которых даже не было ОКВЭДа, мы пробивали ОКВЭД. Получилось так, что бизнес, объединившись, смог достучаться до государства, сказать, что им нужно, заявить о себе. Такой диалог состоялся, я продолжаю в нем выступать, как медиатор между бизнесом и властью. У меня в законе написано: слышать бизнес, объединять, формулировать мнение большинства и предлагать власти решение.

Бизнес научился формулировать свои инициативы. И если какому-то отраслевому сообществу не хватает правовой грамотности, финансовой грамотности, понимания, как платить налоги… мы помогаем предпринимателям формулировать их повестку. Поэтому сейчас органы власти нас слышат просто потому, что они получают готовые проекты документов, они видят все цифры по отрасли, сколько этих субъектов МСП, как они себя чувствуют и что надо сделать, чтобы им не закрыться. Мы видим и на уровне Москвы, и на федеральном уровне отсрочки по налогам и так далее. Это не власть придумала. Это все предложения бизнеса. Наши опросы показывают, что меры поддержки работают. 

В прошлом году поступило 5300 обращений. И ко мне, и в экосистему, у нас 38 общественных приемных, 50 общественных уполномоченных, если взять всю мою команду. Это огромная цифра. За каждым обращением стоит бизнес, семьи, сотрудники. К сожалению, на первом месте (как было, так и остается) – незаконное уголовное преследование предпринимателей. Мы не видим тут большого роста, но проблема как была, так и остается. Наш силовой блок реагирует так, что самая резиновая статья 159 часть 4 – такая резиновая, что все предприниматели туда попадают. 1200 таких предпринимателей в СИЗО находятся. Хотя президент нашей страны не раз говорил, что бизнес не должен ходить под статьей, должен быть домашний арест, пока суд не вынес свое решение. Тут у нас огромная работа идет. Раз в месяц посещаем в СИЗО этих предпринимателей, потому что они сами ко мне не обратятся. Мы даем народных адвокатов, пытаемся сменить хотя бы меру пресечения. Конечно, у нас не очень высокий процент положительных решений, но они есть, мы бьемся за каждого.

На втором месте (это специфика Москвы) – имущественно-земельные споры, кадастровая стоимость, налоги. И тут бизнес говорит, что невозможно достучаться до государства, сложно вести бизнес, пересмотреть договор. И у любого чиновника есть регламент, по которому он должен идти судиться. Конечно же, ни один предприниматель у департамента городского имущества не может выиграть суд. Это единичные случаи. В этой части мы тоже помогаем бизнесу. У нас есть центр примирительных процедур, центр медиации, где можно этот межкорпоративный спор или спор между бизнесом и властью решить. И вот у нас первая в истории России, в Москве произошла такая победа, где мы подписали медиативное соглашение между бизнесом и департаментом городского имущества, где просто департамент пересмотрел условия аренды земельного участка. И бизнес не обанкротился, не закрылся, не уволил всех сотрудников, продолжает платить налоги.

На третьем месте из проблем бизнеса – госзакупки. По налогам тоже… Мы за четыре года посчитали, что почти 70 млн рублей вернули предпринимателям необоснованных начисленных налогов.

Сейчас в Москве у нас рост предпринимательской активности. После пандемии было много банкротств, много закрытий, но не смотря на новый кризис, на СВО, бизнес выжил. Государство должно понять, что все госкомпании, корпорации не могут так быстро логистические цепочки новые построить, организовать параллельный импорт, сделать все возможное, чтобы товар был, поступил, импортная составляющая колоссальная у всех наших МСП. Мой первый тезис – только бизнес может так быстро перестроиться в условиях кризиса, не впадать в панику, им есть что терять.

Я вижу прогресс в отношении государства к МСП. Количество мер поддержки МСП, которое есть в нашей стране, нет ни в одной стране. Это говорит о том, что государство смотрит в эту сторону, принимает и выделяет средства. Если мы возьмем государство как орган. Который принимает важные стратегические документы, то у нас есть нацпроект МСП, там есть KPI, где нужно увеличивать долю МСП в общем ВВП. К этому мы стремимся и у каждого губернатора тоже есть такой KPI.

Я считаю, что надо продолжать бизнесу объединяться. В каждом субъекте РФ есть бизнес-омбудсмен. В активной связке с ним нужно говорить о своих правах, требовать свои права, предлагать, что-то инициировать.

Если говорить про вертикали и рычаги некоего административного давления… я немного давлю на систему, на силовой блок. В КоАП предусмотрена административная ответственность органам власти, которые не ответят омбудсмену. Вот этот рычаг я включаю активно. Но предпочитаю договариваться.

У нас по мерам поддержки сделано все, у нас проблема с правоприменением документов. Например, у нас на 24% переполнены московские СИЗО, просто там не умещаются предприниматели, которых хотят туда поместить. При этом у нас действует такая мера пресечения как залог, как во всех развитых странах, но она не работает. Законы то мы все приняли. Но только в 0,06% случаев по стране выбирают эту меру пресечения. В общем, нерабочий механизм. 

Если мы возьмем малый бизнес, то это женский бизнес. Почти 50%, если посчитать и владельцев, и гендиректоров – это женщины. У нас тут паритет с мужчинами. Когда я разговариваю на женские темы с владельцами крупных компаний, то они говорят, что на всех ключевых позициях в компании женский мозг есть, финансовый блок, бухгалтерия, корпоративное управление, кадры. Ко мне в рамках СВО обращалось много женщин, которые вынуждены были брать бизнес своего мужа, которого призвали. И женщины сейчас начинают обучаться, много у нас программ в рамках женского предпринимательства, бизнес акселераторов. Поэтому, думаю, через год мы увидим еще большую цифру. Женщин в малом бизнесе будет больше, чем мужчин.

Профориентацией нужно заниматься чем раньше, тем лучше. Проект «Молодежная школа предпринимательства», который я веду, мы берем ребят с 14 лет. Это не просто профориентация, это практико-ориентированное предпринимательство. Потому что с 14 лет можно зарегистрироваться как самозанятый. В Москве 163 предпринимательских класса. У нас 100 наставников, которые ходят в школы к детям, где есть запрос. Проект нужен, чтобы объединить детей с креативным мышлением и с предпринимательской жилкой, создать из них команду.